Техногенная катастрофа на Зверинце 1918 года

Взрывы артскладов на Зверинце 1918 года.

6 июня 1918 года – Киев пережил первую в своей истории техногенную катастрофу. К сожалению, не последнюю, пишет о трагедии для издания ВВС писатель и краевед Станислав Цалик.

Утром 6 июня 1918 года Дмитрий Донцов, директор Украинского телеграфного агентства (УТА), прошел в свой служебный кабинет на Крещатике, 25. Были неотложные дела. Но поработать не получилось.

“Стелка из окон, выходивших на Крещатик, все вылетели, – записал в он дневнике. – Меня и секретарей почти сбило с ног, когда мы, подбежав к окнам, посмотрели вниз на улицу, усеянную толченым стеклом. Тут и там лежали люди, сбитые с ног, по всей вероятности, силой воздуха”.

Пешеходы на Крещатике падали не от ветра – их бросала на тротуар мощная взрывная волна.

“Было около 15 сильных детонаций”, – уточнил директор УТА.

Стекла вылетели и в Университете св. Владимира. Занятия прекратились. Студенты и преподаватели выбежали на улицу.

“Бабы на базаре начали говорить, что к Киеву подходят большевики, – свидетельствовал репортер газеты “Вестник политики, литературы и жизни”. – Магазины начали закрываться. Движение трамваев прекратилось”.

Город охватила паника. “С некоторыми дамами была истерика”, – вспоминал Донцов.

Впоследствии выяснилось, что загорелись артиллерийские склады на Печерске, в Зверинецком укреплении. А там – более 2 миллионов снарядов!

Будто землетрясение

Первый взрыв произошел после 10 часов утра.

Газетчик описывал: “Раздался такой страшный взрыв, от которого не только окрестности Зверинца, но и далеко за ними все затряслось, как от землетрясения. Из окон посыпались стекла, из домов – штукатурка, кирпич, а в некоторых домах даже двери сорвались с петель”.

Испуганные жители Зверинца выбежали из своих домов. Кто-то прятался по подвалам, но большинство бежали.

“Через заборы, рвы и перелазы, чужие дворы, сады бежали люди, сами не зная куда, – продолжал упомянутый репортер. – Люди, лошади, телеги, трамваи – все смешалось в одну кучу. На улицах падали в обморок женщины. Были случаи смерти от разрыва сердца”.

В это время послышался второй взрыв. А дальше третий, четвертый.

“Восстание ада”

Трагедию спровоцировал пожар в одном из помещений артиллерийского склада. При первых признаках возгорания позвонили руководству Дворцового района Киева. Оттуда прибыла пожарная команда.

Также позвонили в инструкторскую школу старшин (сейчас Военный лицей имени Ивана Богуна). Начальник школы полковник Алексей Максимов оперативно прислал курсантов, окружили место пожара.

Они, а также пожарники пострадали от очередного взрыва, необычайно сильного. Их доставили в госпиталь.

Между тем “красный петух” пел уже на весь Зверинец.

“Просто восстание ада, – вспоминал очевидец, – с одной стороны взрывались ракеты, с другой – оружие, загорелся порох”.

Черный дым пожара закрыл небо – среди бела дня стало темно. Некоторые жители Зверинца решили, что наступил конец света. Они упали на колени и отчаянно крестились. Тушить огонь съехались пожарные команды со всего Киева. Укротить разбушевавшееся пламя оказалось невозможным. Армия оцепила опасную территорию.

“Взрывы продолжались, – свидетельствовал киевлянин. – орудия летали, разрывались в воздухе и осыпали осколками и шрапнелью все, что было вокруг. Сила взрывов была так велика, что на месте бедствия дома рушились один за другим”.

Зверинец полностью сгорел. Не осталось ни одного целого дома.

Более миллиона рублей

Когда первый испуг прошел, началась мобилизация киевских медиков – санитаров, работников Красного Креста – для помощи жертвам взрывов.

В 13 часов на место происшествия прибыл гетман Павел Скоропадский. Масштабы трагедии поразили его.

Свои чувства руководитель описал в письме к премьер-министру Федору Лизогубу: “Когда я выехал на место катастрофы, я был глубоко поражен видом трагедии”. И добавил: “Тысячи людей остались без домов, были практически выброшены на улицу”.

Поручил главе правительства ассигновать полмиллиона рублей, чтобы произвести немедленную помощь пострадавшим. Также приказал создать “комитет под моим председательством для помощи населению, пострадавшему от взрыва”. В состав комитета вошли начальник штаба (то есть канцелярии) гетмана и три министра – финансов, труда, а также народного здравия и опеки.

Скоропадский попросил привлечь к сотрудничеству с комитетом благотворителей и “открыть сбор жертв в разных частях г. Киева и по всей Украине в пользу пострадавших”. В течение шести недель – по состоянию на 23 июля 1918 года – удалось удвоить предоставленную государством сумму: комитет собрал более 615 тысяч рублей.

Однодневный заработок

Киевская городская дума также не осталась в стороне – создала свой комитет помощи жертвам катастрофы. В его состав вошли представители общественных организаций – Военно-промышленного комитета, Лиги защиты детей, Союза врачей, Совета присяжных адвокатов и многих других. В ответ на призыв думского комитета свой однодневный заработок перечислили в помощь пострадавшим чиновники, рабочие фабрик и работники торгово-промышленных предприятий.

Комитет также собирал пожертвования в театрах. Несколько кинооператоров успели снять взрывы. Один из них – немецкий военный – осуществил воздушные съемки с аэроплана.

Их фильмы демонстрировали в киевских кинотеатрах. Правда, названия лент не отличались оригинальностью: “Катастрофа в Киеве”, “Катастрофа на Зверинце”, “Киевская катастрофа”. Выручка от билетов пошла на помощь пострадавшим.

Число пострадавших

По предварительным подсчетам, погибло около 200 человек. Более 1000 госпитализировали в тяжелом состоянии. Для приема раненых в госпиталях обустроили 1500 коек.

Многие киевляне пострадали от осколков оконного стекла или пуль – они лечились самостоятельно и за помощью не обращались.

Точного числа жертв мы не знаем до сих пор. Более 900 домов были полностью уничтожены. Без крыши над головой оказались 10 тысяч человек.

В инструкторской школе старшин, а также на территории современного стадиона “Олимпийский” развернули для вынужденных бездомных приюты и пункты питания – выдавали хлеб, горячее, консервы. Также пункты питания открыли на Печерском рынке, в Выдубицком монастыре, в Печерской лавре, Контрактовом доме. Там ежедневно получали еду несколько тысяч человек.

“Причины установить не удалось”

Погибших хоронили 11 июня. В траурной церемонии, помимо огромного количества рядовых киевлян, приняли участие гетман, члены правительства, некоторые послы иностранных государств, представители немецкой и австро-венгерской армий, которые дислоцировались в Украине.

“В половине четвертого видел сверху, из своего кабинета, – записал Дмитрий Донцов – как по Крещатику шла похоронная процессия жертв взрыва на Зверинце, произошедшая несколько дней назад. Гробы, военная музыка, наша милиция, немцы. Играли похоронный марш”.

Следствие по делу о катастрофе вели украинские военные, прокуратура, государственная охрана и представители немецкого командования.

“Причины взрыва, несмотря на серьезные расследования, установить не удалось”, – писал в воспоминаниях гетман Скоропадский.

Официальная версия, по его словам, – самовозгорание ракет, хранившихся неподалеку партии снарядов. Взорвались последние – детонация вызвала следующие взрывы.

Неофициальная версия: “дело рук большевиков”. Гетман склонялся именно к ней. Это был теракт.

Спустя неделю, 14 июня, на Подоле произошел огромный пожар – и снова по неизвестной причине. Место возгорания – также неподалеку от склада (на этот раз – дровяного). Склад загорелся, огонь перекинулся на соседние дома. Если бы ветер не утих, Подол сгорел бы дотла. Без крова остались, как и на Зверинце, около 10 тысяч человек.

Кто виноват?

В отношении исполнителей поджогов, Скоропадский, похоже, немного ошибся.

Дело в том, что через два месяца после Зверинца “по неизвестной причине” взорвался склад патронов в Одессе – по тому же “киевскому” сценарию.

Тогдашний министр иностранных дел Дмитрий Дорошенко аргументированно пишет в воспоминаниях: одесским терактом руководили французские дипломаты в Кишиневе и итальянские в Яссах.

Это следует из тайного донесения офицера генерального штаба австро-венгерской армии в Вену от 23 сентября 1918 года под № 33152. Страны Антанты враждебно относились к Украинской Державе гетмана Скоропадского. Поддерживали российских шовинистов – деникинцев.

“Общественное мнение [было] твердо убеждено, – свидетельствует Дорошенко, – что одесский взрыв, так же как и киевский, дело рук агентов Антанты и ее сторонников”.

За первой техногенной катастрофой в Киеве стояли, скорее всего, адепты “единой и неделимой России”.

Источник – Станислав Цалик для издания ВВС